Есть в тайской фауне такое животное – Сплюха. Похоже на лемура соню, но по сути гораздо ужасней. Она вылазит из своей норы в сезон дождей и начинает свою безжалостную охоту. Предпочитает она почему-то в основном туристов и отдыхающих. Это зверь не ночной, в отличие от лори. Сплюха ищет добычу рано по утру – около 9-10 утра. Для кого-то это уже разгар рабочего дня, но для приезжих это ужасная рань – после ночных-то загулов!
Залезает Сплюха преимущественно в бунгало или гостиничные номера, места скопления спящих туристов – для этого она использует громоотводы, балконы, любые неровности и вывешенное на просушку на балконы бельё. Поэтому, кстати, в уважающих себя кондоминиумах администрация запрещает сушить на балконах ваши многочисленные трусы и полотенца. Залезает, выбирает жертву и нападает на него!
Нападение Сплюхи все переносят крайне тяжело – она молниеносно наскакиевает на человека и садится ему на голову задницей, крепко-накрепко прижимая голову к подушке. Человека парализуют её многочисленные стрекательные волоски на попе, и он не в силах противостоять хищнику!
Туристы очень тяжело переносят нападение Сплюхи, а она, насладившись насилием над человеком, незаметно исчезает. Вся проблема в том, что Сплюха почти невидима – и посторонним людям обнаружить её невозможно. Единственные следы, которые оставляет Сплюха на своей жертве – это помёт, которые многие принимают за сонную накись в уголках глаз. Нет-нет-нет! На вас нападала Сплюха! Она нападёт ещё, не сомневайтесь – но скоро вы привыкнете, и это даже начнёт вам нравитьсь!
Они летели в Таиланд компанией Ethihad Airlines и где-то над бездонным океаном в турбину самолёта попала птица, у которой по причине жесточайшего ПМСа отказал эхалот и высотомер, и она вознеслась, не знамо зачем, в такие неприличные высоты. Прежде исправный самолёт закашлял, зачихал, мяукнул на прощание пилоту красной лампочкой и развалился от растерянности и турбулентности на двадцать восемь несобираемых назад частей.
Альберт падал, крепко прижав к себе Августу. Она визжала от ужаса, выпучив глаза, слюни из её глотки летели Альберту в лицо. Он автоматически гладил её по голове и выдумывал выход из ситуации.
-Кажется, у тебя месячные? – крикнул он ей сквозь вой ветра.
Не дожидаясь ответа, Альберт просунул руку ей между бёдер, нащупал верёвочку тампона и резко за неё дернул. Из-за спины Августы вырвался сноп белой ткани, и наверху раскрылся купол парашюта. Через долю секунды стропы натянулись, ляпки громко хлопнули и Августу сильно дёрнуло. Альберт не ожидал этого рывка. Он судорожно пытался удержаться на теле Августы, но соскользнул и, нечаянно стянув с неё тонкие батистовые трусы, сорвался вниз и полетел к земле. Трусы бились у него в руках, как прощальный платочек, пока он не стал совсем уже неразличим на фоне большой и тёплой планеты.
Не понимаю, что произошло. В третий вторник месяца октября мы приехали на удалённый пляж – и нас чуть не стошнило. В прибое плавала половина городской свалки! Мы спешно ретировались на пляж Жомтьен – он центральный и должен был бы быть чистым. Но что-то произошло и здесь! В воде плавало такое количество целлофана, что всем рыбакам Сиама хватило бы на дождевики! Упаковки от еды и соусов, резиновые резинки и всякого рода деревянные деревяшки с мёртвой рыбой вперемешку!!! Слава Богу, не было ещё презервативов – из этого я сделал вывод, что гадили в океан всё же не русские туристы. Стало ещё противнее. И мы с моей вечной спутницей Натальей Александровной принялись чистить море на коротком его прибрежном промежутке. Конечно, занятие это бессмысленное – через полчаса прибой принёс ровно столько же, сколько было нами убрано. Но дело в другом – нам тут же принялись помогать и местные дети, и их благословенные родители! Понемногу, по чуточке мы вычистили кусок пляжа длиной около тридцати метров. Даже какой-то лысый европейский мужчина устыдился и внёс в уборку свою скромную лепту. Остальное же население пляжа, впечатав бока и зады в шезлонги, даже не шолохнулось. Никто их не обвиняет. Мы сейчас лежим и смотрим на три огромные кучи мусора, которые мы вытащили из воды на берег. А им смотреть не на что – только на свои сиськи, брюхи и на нестриженные ногти на ногах. Кому что.
В Тайланде каждый в своё время познаёт, что такое навернуться с мотоцикла. Это своеобразная прописка по месту пребывания, обязательная для всех. Не знаю никого, кто бы не имел на личном балансе хотя бы одной мотоаварии. И мотоциклисты со стажем, и новоявленные ухари-гонщики – всех роднят кровавые ссадины и драные шрамы, а местные жители при виде содранной морды или запекшейся корки площадью на всё бедро понимающе кивают, улыбаются: «Мотобай, май? Аааа, мотобай!»
Авария происходит всегда только в нескольких случаях – если ты неправильно или слишком резко тормознул и если тебе под колёса попался песочек. Как правило колёса у местных мотороллеров очень узкие и с чисто шоссейным протектором. Сцепление с асфальтом весьма ненадёжное, а песчаные наносы на дорожном полотне явление нередкое. Не успеваешь ничего понять – брык! И ты лежишь в неудобной позе. А потом очень долго заживаешь, но в душе тайно гордишься – я тоже (!!!) упал с мотобая!
Впоследствии, это перестаёт быть интересным, вся дешёвая гордость проходит, травмы не радуют – начинаешь ездить аккуратно, как все. Скукота, да и только…
